СЛОВО СВЯЩЕННОМУЧЕНИКА ГРИГОРИЯ (ЛЕБЕДЕВА), ЕП. ШЛИССЕЛЬБУРГСКОГО (+1937Г.)
НА ДЕНЬ ПАМЯТИ ПРЕП. СЕРГИЯ РАДОНЕЖСКОГО.

Господи, благослови!

Вам не приходило в голову, братия мои, какие вы странные люди? Вы бросили свое любимое кино, свои шумные улицы и нарядную, суетливую толпу и пришли сюда. Вы подумали, зачем? Разве вы уже не хотите вычурной музыки, то чарующей слух, то остро волнующей нервы? Или вам надоели сказочные по красоте зрелища опер, их декораций? Или перестали быть занятными причудливые ленты кинематографа? Вас не занимает уже игра и пение ваших любимцев; вам наскучил пряный дух ухаживаний или прискучила надоедливая повторяемость обыденной суеты, в которой и которой вы всегда живете и дышите? Зачем вы пришли сюда? Вы же не отказываетесь от всего своего, хотя пришли чтить того, кто есть осуждение вас и отрицание вас.

Вы пришли чтить человека, который осудил все ваше, то, чем вы живете, и ушел от вас, потому что нет правды в вашей жизни! От вашего лица поются тут песни о том, как этот человек-монах презрел все доброе мира и красное его, возлюбил и скудость, и лишения, и подвигом его стал подвиг насилия над собой и борьбы с собой и всем земным. Выходит, что вы, вкоренившиеся в землю, поете и величаете уход от земли. Вы, жизненным догматом которых стало наслаждение, холение плоти, вы поете и величаете убийство плоти. Какая странность, какое коренное противоречие! Вы оставляете свое и бежите за убогим монахом, который убежал от вас, и чествуете того, кто отрицал всю вашу жизнь! Вы никогда не задумывались над этим?

Впрочем, не вы одни совершаете эту странность. Мир всегда бежал за пустыней, город всегда тосковал о непроходимых лесах, музыка опер никогда не могла убить тяги к унисону скитских напевов, шелест шелка никогда не заглушал покоряющей прелести грубого холста, и пряная жизнь утонченной культурности не осиливала притягательных форм подвижнических келий. Мир всегда бежал за пустыней. Образованность не исключала тяготения к дурачкам, о Христе юродивым, блаженным...

Не только опытность, а можно сказать — изощренность в земном не устраняла обращения к старцам и прозорливым. Мир бежал за пустыней. Почему? Да потому, что вы в своих душах, в своей жизни — банкроты! Неужели вы до сих пор не видите, что вы кругом банкроты? Сад душ ваших разграблен, и вы своей пестротой, шумной внешней жизнью только маскируете свою пустоту. И чем пустее душа, тем шумнее ваша улица.

Душа инстинктивно ищет той атмосферы, которая удовлетворила бы ее, и потому вы в тоске по правде жизни невольно кидаетесь к признанию жизни, вас отрицающей. Конечно, громадное большинство вас не сознает разграбление сада своих душ. У людей еще остались лохмотья, в которые они драпируются, воображая, что все в порядке и прилично. Когда же эти лохмотья раскрашены и крикливо пестры, тогда люди думают, что все совсем в порядке и совсем прилично. Но из лохмотьев не создать убора, и тряпки — плохая драпировка. Когда сад души захватан тысячью рук и затоптан тысячью ног, разве могут вырасти там цветы? Когда буря вырвала и поломала в саду деревья, какой вы ищете тени? Когда оголенная душа стала из сада Божия улицей, площадью, какого вы ищете от жизни уюта и покоя?

Многие из вас думают еще более дерзко: “Пусть лохмотья, да мои, пусть не сад, но все же я хочу жизни и возьму от нее всё”. Увы! Когда сад души разграблен и из него ушел владелец его — Бог, вы — банкроты и вам не создать жизни. Если в доме гаснут огни, когда ушел владелец его, там начинается запустение и разводятся паутина и пыль. Так и в разграбленном, расхищенном саде душ ваших завелись черви, и уже нет в нем жизни — одно запустение, пустота, тоска и уныние. Нет в саду жизни и нет плодов ее. Осознайте же это!

Когда вы осознаете свое внутреннее банкротство, тогда ваше почитание монаха, отрицающего всю вашу жизнь, уже не будет странностью, не будет кричащим противоречием, потому что обездоленная вами душа будет со всей скорбью воздыхать к этому монаху: “Преподобный, я знаю, что моя жизнь вся условна, вся ложна, она полна отрицания твоего подвига. Ты в нем велик. Ты — как маяк. Помоги же мне, спаси меня!” И услышите вы из гроба этого святого: “Восстановите сад ваших душ и дайте плоды. Плоды дайте от него, и мир будет внесен в жизнь вашу”. Аминь.

Сергиевский собор, 24 сентября / 8 октября 1924 г.