СЛОВО МИТРОПОЛИТА НИКАНОРА (КЛЕМЕНТЬЕВСКОГО),
САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКОГО И НОВГОРОДСКОГО (+1856Г.) В НЕДЕЛЮ 2-Ю ВЕЛИКОГО ПОСТА.
Чадо, отпущаются тебе греси твои (Мк. 2, 5).
Что сказал Иисус Христос разслабленному, упоминаемому в чтенном ныне Евангелии, то самое говорит Он ныне чрез служителя своего всякому кающемуся грешнику.
Иди, Христианин, иди к отцу духовному для уврачевания души твоей, и ты услышишь утешительный глас сей: чадо, отпущаются тебе греси твои; но иди не по одному обычаю, а по убеждению совести, иди не с половинным раскаянием, а с полным и совершенным. Ты знаешь, что бывает с больными, которые утаивают от врача свои болезни. Болезни, которые в начале легко было излечить, остаются неизлечимыми, и таким образом скрытность их делается причиною смерти. Но скрытность пред врачом духовным, который, именем Иисуса Христа, врачует болезни души, тем ужаснее, что может причинить смерть духовную, вечную.
Чтобы удостоверить тебя, Христианин, в несомненности помилования, я предложу вниманию твоему несколько истин, убеждающих в милосердии Божием, и несколько примеров помилования.
Во-первых, Бог есть любовь безпредельная. Мы согрешили; и неужели грех наш сильнее Божией любви к нам? Он есть Отец всякого милосердия и щедрот. Мы согрешили; и неужели преступления наши выше милосердия Божия? Нет, любовь Божия не перестает быть любовию, хотя мы и преступаем святой закон любви. Если земной отец со слезами радости опять приемлет в объятия свои безрассудного сына, когда сей исправляется; если нежная мать охотно прощает своим детям, когда они сознаются в вине, и перестают ее огорчать непослушанием: то менее ли нежен, менее ли сострадателен Отец небесный? Менее ли готов прощать нам? О! еще издалече радостным взором Он сретает обращающегося грешника, поспешает к нему с своею благодатию и простирает объятия любви, когда он говорит: Отче, согреших на небо и пред Тобою.
Во-вторых, Он Сам побуждает нас к покаянию, Сам поощряет и дает смелость, говоря: обратитеся ко Мне, и обращуся к вам (Зах. 1, 3). И паки: не хощу смерти грешника, но еже обратитися ему и живу быти (Иез. 33, 11). Сказав сие, может ли Он не принять нашего раскаяния? Человек может изменить своему слову; но Господь непреложен в своих обетованиях. В сем уверяет нас и Апостол: аще исповедаем грехи наша, верен есть и праведен Господь, да оставит нам грехи наша и очистит нас от всякия неправды (1 Ин. 1, 9).
В-третьих, Сам Господь уверяет нас в несомненности помилования примерами многих помилованных грешников. Царь Давид раскаялся в своих преступлениях пред Нафаном, и — помилован; блудница горько плакала о грехах своих пред Иисусом, и — помилована; разбойник произнес несколько слов покаянных, и — помилован. Кого не убедят примеры сии в милосердии Божием к грешникам? Кому покажется сомнительным помилование? Кто не обратится ко Господу Богу с полным сознанием и чувствованием своей греховности, с верою и надеждою?
Возлюбленный, не пренебрегай раскаянием, по сомнению в милосердии Божием. Щедр и милостив Господь, долготерпелив и многомилостив. Он не до конца гневается ниже в век враждует (Пс. 102, 8). Хотя бы мы не могли обнять мыслию число наших преступлений: однако безконечно милосердный приемлет нас, если мы прибегаем к Нему с сокрушенным сердцем, и приносим Ему искреннее покаяние в преступном нарушении святейшей Его воли. Но и не пренебрегай милосердием в надежде будущего раскаяния. Великий в своей благости, велик равно и в своем правосудии. Что посеешь, то и пожнешь. Бог помилует нас, но помилует, не нарушая законов своего правосудия. Грешник должен всецело обратиться к Богу и оставить грехи свои, если хочет приобрести благодать помилования. Милосердие Отца Небесного только того, как сына, принимает в свои объятия, кто истинно хочет быть Его сыном. Наказание не минует нас, если мы, опустив время покаяния, останемся нераскаянными. Кто живет с безпечною надеждою на милосердие Божие, тот просит у Него над собою суда.
Человек не может не знать своих преступлений, и следственно не может не знать, искренне ли, полно ли его раскаяние пред Отцем духовным. Совесть есть зеркало души. Рано, или поздно, она покажет все черные пятна души, малые и большие. Разве тот только не знает своих грехов, в ком совесть сделалась нечистою от непрестанных испарений самолюбия; разве тот только сомневается в помиловании, кто приносит раскаяние лицемерно, скрывая и утаивая на исповеди грехи свои. И подлинно, в ком нет сознания, тому нет и прощения. Кто приходит в духовное судилище ожесточенным в сердце, тот выходит из оного осужденным в совести. Удивительно ли, что таковой от раскаяния своего не получает никакого утешения и облегчения?
Когда призывает нас к покаянию Сам Бог, убеждает Своим милосердием и утешает примерами помилованных грешников: не станем медлить делом раскаяния. Скажет ли кто, что он безгрешен, свят и праведен? Это есть лицемерие. Аще греха не имамы, говорит Апостол, себе прельщаем, и истины несть в нас. Скажет ли кто, что дело раскаяния трудно? Напрасно; что за труд сознаться в своей виновности? Что за труд сокрушить дух и смирить сердце? Скажет ли кто, что занят многими обязанностями и делами? Но разве нельзя соединять дел благочестия с исполнением дел гражданских, или житейских? Разве нельзя молиться мысленно? Разве нельзя делать все во славу Божию и ко благу ближнего? Скажет ли кто, что он уже стар, — трудно ему исправиться и сделаться благочестивым? Никодим был стар, когда пришел к Иисусу Христу, и однако ж Иисус Христос сказал ему: аще кто не родится паки, не может увидеть Царствия Божия. Скажет ли кто: я исправлюсь со временем? Но для чего же теперь дано время, как не для исправления? Можно ли думать, что легче потушить усилившийся пламень, нежели еще появляющиеся искры, и легче прекратить долговременную болезнь, нежели начинающуюся? Равным образом, можно ли согласиться, что удобнее исцелить и уврачевать состарившиеся, нежели свежие душевные раны? Нет! Чем глубже падение, тем труднее востание; чем долее будет оставаться и действовать в нас ветхий человек, тем труднее совлещись его и облещись в нового человека, созданного по Богу в правде и преподобии истины.
Грех есть яд. Как яд, принятый внутрь, заражает все части тела: так грех содеянный оскверняет всего человека — и душу, и тело. Предатель допустил сребролюбию возобладать своею душою и сердцем, и умер от сребролюбия духовно и телесно. Есть много и других примеров, в которых можно видеть разрушительные действия греха. Но для нас нужнее пример кающегося Петра и пример обращающегося Павла, — вот образцы, коим подражать мы должны!
Легко и приятно больному, когда врач телесный искусством врачевания своего облегчает его болезнь; но несравненно легче и приятнее грешнику, когда врач духовный, именем Иисуса Христа, разрешает его от грехов. Много радуется заключенный в темнице должник, когда принесут ему весть, что долги ему прощены, что он освобождается из темницы и может возвратиться в свое семейство; но радость о прощении грехов и возвращении грешника в святое общение с Богом, есть радость несравненно высшая, чистейшая. Кто же способен чувствовать сию радость и наслаждаться оною? Тот, кто истинно раскаивается, и к кому близок Господь. А к кому близок Он? Близок ко всем, сокрушенным в сердце. Аминь.
Произнесено в 1836 году.