СЛОВО ПРЕПОДОБНАГО МАКАРИЯ (ГЛУХАРЕВА), ПРОСВЕТИТЕЛЯ АЛТАЯ (+1847 Г.) НА УСЕКНОВЕНИЕ ЧЕСТНОЙ ГЛАВЫ СВ. ИОАННА КРЕСТИТЕЛЯ.

Глас Словесе умолкает. Сияние денницы, по восхождении Солнца правды постепенно умалявшееся, наконец сокрывается; друг небесного Жениха, вручив Ему невесту, скончавает дело служения; когда Царь славы явился восприять достояние и державу Свою, Предтеча, предвозвещавший шествие Его, поспешает к упокоению; разрешается от уз телесных Ангел земной, и человек небесный вземлется от земли в отечество горнее: светильник, горевший чистейшею любовью к Богу и освещавший для грешников путь покаяния, угасает во мраке темницы; свидетель истины верность истине печатлеет своею кровью; Иоанн умерщвляется. О Ирод! Рабская душа - в порфире! Царь, недостойный имени человека! Ты хотел праздновать день рождения своего: и в сей ли день лишаешь жизни мужа, который был украшением человечества? О сколь ужасна злоба женщины! Каменное сердце упоенного Ирода потрясено одним словом о главе Иоанна Крестителя; а сердце женщины, в другое время столь слабый сосуд, не содрогнулось при виде сей честной главы, плавающей в крови на блюде! Но может быть, в сердце Иродиады, от беспорядочных удовольствий истощившемся и обветшавшем, по тому самому иссяк источник чувствительности; ты же, девица, как возмогла ты снести такое зрелище? Как не обмерла вправду, когда способна обмирать и притворно? Как поднялась, как простерлась рука твоя приять из рук служителей смерти и представить матери столь печальный, хотя и царский дар, сию жертву, в угодность тебе и твоей матери закланную, еще дымящуюся мертвую главу Пророка? Но злоба женщины непостижимо ужасна, когда бывает сообщена ей и от другой души, связанной с нею узами дружества или крови.

Матери! Пощадите детей; вашею же любовью к ним заклинаем вас: ибо сколь ни слепа бывает сия любовь, но все еще она любовь и может получить от милосердного Бога зрение и увидеть, как она отравляет дражайшую душу - не говорю примерами открытых пороков, - но самым млеком из груди, в которой злоба гнездится, самым лобзанием, самым дыханием, внутренним, глубочайшим, духовным сообщением сердца с сердцем и духа с духом. Объяснимся.

Когда дитя не может, нужно ли предлагать матери поучение, чтобы она была сострадательна к детищу? Напротив, скорбь младенца есть уже и скорбь матери, это естественно. Но когда вы, матери, также или больны, или печальны бываете, не сообщаются ли и сердцам ваших птенцов сии печали, сии страдания ваши сами собою? Сие так же естественно. Послушайте же. Когда яд любомстительной ненависти разливается в жилах матери, свирепствует в ее мозге, снедает сердце ее, течет с языка ее, тогда сей же яд из сердца ее переливается в сердце детища, и особенно дщери, хотя бы мать никогда в присутствии ее не называла черного белым и злобы добродетелью. По мере как вещество злобы умножается в сердце родительницы, сей запас греха возрастает в плоде ее; и наконец одна искра потребна, чтобы вещество сие возгорелось: тогда в той и другой душе ад открывается, та и другая душа, зачавши грех во глубине помышлений и чувствований, вкупе и плод смерти рождают, и мутные волны бездны, кипящей в сердцах, извергают во внешность дело тьмы, ужасающее Ангелов и человеков, Бога боящихся. Иродиада и дщерь ее доказали, как это истинно. Порождения ехиднины, - говорил Иоанн Предтеча саддукеям и фарисеям, шедшим к нему креститься (Мф. 3:7); Иродиада и дщерь ее на тебе самом, верный раб Господа твоего, показали справедливость подобных обличений, унижающих и повергающих человечество в прах, в котором пресмыкаются змии! Так злоба, дышащая мщением, делает человека низким, искажает, помрачает красоту образа Божия, и подобие древнему змию-диаволу впечатлевает в человека!

Внемли себе, христианин; и если приметишь, что злоба против ближнего зачинается в сердце твоем, то гневайся на сию злобу, чтобы не гневаться долго на ближнего, хотя бы он и зло некое сделал тебе; притом молись за творящих напасть (см.: Мф. 5:41): спаси, Господи, и помилуй их, говори Сердцеведцу, как только они придут на мысль тебе; между тем, ищи случая сотворить им услугу и утешение некое; и Бог мира, Иисус Христос, на кресте первое слово к Отцу Своему, слово любви и всепрощения и молитвы за Своих распинателей изрекший (см.: Лк. 23:34), поможет тебе победить грех и диавола. Обида еще не есть беда; а что обиды увлекают нас в ненависть против обидящих, знакомят сердце наше с ненавистью, злобою и любомщением, это беда. Если же мы питаем в душах ненависть к тем, которые нам творят добро и пользу, но так, что мы не разумеем их, и мним, что они даже вредят нам и желают вредить, это беда еще опаснейшая. А если и рассудок и совесть говорят нам, что ближний творит нам доброе и желает одно добро творить, но безумное самолюбие, оскорбляясь величием и чистотою души его, не дает наслаждаться добродетелью и между тем непрестанно устремляет против него ядоносное жало свое, это беда ужасная. Но кто привык побеждать зло добром, платить добром за зло и каждый день возобновляет священный обет пребывать верным истине и добродетели даже до крови, до гроба, тот идет по следам Господа Иисуса Христа, по следам Иоанна Крестителя и всех святых, ибо все святые спасали души свои и творили добро человекам в терпении.

Евангельское повествование о мученической кончине Иоанна Крестителя, как и все словеса святых Божиих человеков, Духом истины просвещенных, исполнено душеспасительных указаний и наставлений. Но кладязь воды живой глубок; а почерпало скудоумия нашего кратко и мало; примите, молю, хотя немногое вниманием вашим, что Господь послал. Слышали мы, что угодила Ироду и гостям его дочь Иродиады и похитила у пирующего царя последний остаток трезвой рассудительности: ибо он, очарованный ею, уже не помнит, что, будучи в столь крепкой зависимости от римлян, не может и после клятвы своей поделиться с девицею царством. Итак, мы слышали, что угодила дочь Иродиады Ироду и таким образом завлекла его, как зверя дикого, в путы, которые он разорвать хотя и чувствовал в себе порыв, но не мог; ибо при слабом в душе его движении уважения к мужу праведному рассудок и воля его токмо паче запутались и увязли в сетях лживой стыдливости, которая от одной гордости происходила; и потому сей несчастный пленник, потеряв надежду, потерял наконец и самое желание освободиться. Как же попал он в сей плен постыдный?

Где вы, подруги дочери Иродиадиной? Скажите, чем предшественница ваша в искусстве нравиться так угодила Ироду, что он, поспешая исполнить ее прошение, решился отрещись совести и отсек - ибо сам говорит потом: я отсек (см.: Мк. 6:16) - главу Иоанну Крестителю, которого почитал до боязни, которого с удовольствием слушал и которого во многом слушался (Мк. 6:20). Отсек темничный страж; почему же говорит Ирод: Аз усекнух? Потому что темничный страж был только орудием власти царя, как и секира была орудием для руки стража. Без сомнения, не вознегодовал на стража в чувстве великой души своей и Креститель. Нет, он принял его как посланника и Ангела Божия, который был ожидаем и который долженствовал извести его из сего мира, лежащего во зле, неблагодарного и лукавого, из сего Вавилона, из сей странной смеси страстей и заблуждений, из сего смешения всякой нечистоты, и всякой бедности, и всякой гордости, из сей суеты сует, из сей юдоли слезной, где паче всех рожденных женами плачут пророки Божии: ибо должны оплакивать не только свои, но и всех человеков немощи и прегрешения; ибо должны оплакивать не только пороки, но и самые добродетели сынов человеческих. Мог ли Креститель Христов не возрадоваться духом, когда вошел к нему оный темничный страж, дабы вести его к вратам вечности и бессмертия? Там было его сокровище; там было и сердце его от чрева матери; там ожидали его братия - пророки, которых кровь, так же как и его, во все времена, от крови Авеля, была проливаема за слово истины Божией; там ожидали его дружелюбные объятия и беседы их; там ожидали его Ангелы, хвалебные песни Присносущему воспевающие; там ожидало его видение Бога лицом к лицу и блаженство, которое не приходит на сердце человеку, плотью обложенному; там ожидали его вечно новые восхитительные откровения и созерцания судеб Всевышнего и чудес Его всемогущества, благости и премудрости; там надлежало ему благовествовать великую радость всем верным, переселившимся из земного мира в надежде и уповании на грядущего Искупителя; там надлежало ему пересказать им столь многое о Сыне Божием и Сыне Девы Марии, Иисусе Христе, Спасителе грешников. Чего ему оставалось желать на земле? О чем он мог жалеть, оставляя землю сию? Повелено отсечь главу ему, но сия смерть преподобного сколь честна пред Господом, сколь драгоценна и славна для Церкви Его! Повелено отсечь главу ему, но сия смерть есть венец, которым украшается жизнь, посвященная славе имени Божия; сия смерть совсем не смерть, а токмо мгновенный переход от одной степени жизни и стражи Божественной на иную, высшую, благороднейшую, блистательнейшую и славнейшую. Повелено отсечь главу ему; но кто может пресечь его служение? Бог сотворил его Предтечею Христа Своего еще во утробе Елизаветы, и сей же Бог сотворил его Предтечею Христа Своего в мире духов, по ту сторону гроба. Повелено отсечь главу ему; но что для тебя смерть сия, Креститель, как не одно крещение кровью, которым ты посвящаешь в таинства небесной жизни и Небесного Царствия, где последуют превыспренние восхождения от славы в славу, от удивления к удивлению, от блаженства к блаженству - в бесконечные века?

Почто печалишься, Ирод, на пиршестве? Иоанн радуется в темнице! Почто одно слово девицы: Хочу, чтобы ты дал мне теперь же на блюде голову Иоанна Крестителя (Мк. 6:25), - покрывает чело твое мраком смущения? Иоанн зрит пред собою стража темничного с убийственном в руке оружием; поминает Господа своего, преклонившего главу под руку раба в Крещении; молится помышляя и мыслит моляся: Господь мой и Бог мой! Я допустил Тебя, когда Ты рек: не удерживай, ибо так надлежит нам исполнить всякую правду (Мф. 3:15); поддержи мою немощь и укрепи меня. Агнец Божий, вземляй грехи мира! Я в Тебя верую и на Тебя уповаю и всего себя предаю Тебе; в Тебе ищу всей моей праведности: приими и помилуй меня, и прости им. Служитель смерти возносит над Иоанном секиру; Креститель смиренно и мирно преклоняет святую главу свою... Мрачно в темнице, но светло в сердце его... И - совершилось!.. Ужас, на крыльях Божия гнева, мгновенно разлился в Иродовых чертогах; объёмлет и проницает пирующих до костей и мозгов... Темничный страж, с блюдом в руках, входит в собрание... Какое блюдо! Мертвая, плавающая в крови глава Иоанна Крестителя! Какое блюдо в заключение столь многих блюд, составлявших царскую вечерю! Глава Иоанна Крестителя! Сомкнулись очи Пророка, уснувшего мирным сном, сии очи, которых взора и венчанный порок не мог сносить спокойно; чело украшено светлостью, сим отблеском небесной славы; но уста его, сей орган глаголов Божиих, уста его правильно отверсты, как у живого и говорящего: Не достоит тебе, Ирод, имети жену брата твоего (Мк. 6:18). Какое блюдо! Никто из пирующих не смеет его коснуться, даже взглянуть на него: одна дочь Иродиады, одна девица берет из рук стража блюдо сие, и рука невидимого Судии полагает на челе ее печать Каинову. Одна Иродиада приемлет блюдо сие из рук дочери, и рука невидимого Судии полагает на челе ее печать Каинову. Ибо в душе сей женщины, в ее постыдной связи с Иродом, в ее злобе на Иоанна скрывалась первая пружина, которая привела в движение все колеса махины, умертвившей Предтечу. Сия пружина давно искала и наконец дождалась удобного к действованию своему времени. Заметим, христиане! Пиршества, на которых председательствует объедение и пьянство, суть удобнейшие времена для греха, к уловлению душ человеческих... На сей первой пружине ходила другая, второстепенная - прелестница, дочь Иродиады; она коснулась третьей пружины - сердца Иродова - и овладела ею; а сей пружине были подчинены и все другие, т. е. языки сановников, у царя пировавших. Все они сделались участниками и виновниками в злодеянии, потому что или не смели, или не хотели сказать Ироду истину и поддержать его в краткую минуту его печали, его печальной борьбы, когда он колебался над бездною. Ирод стыдился уронить пред собранием мнимую честь царского слова и свое мнимое могущество; а из пирующих каждый боялся потерять благоволение царское. Но человекоугодничество, сладострастие, злоба, лицемерие, ласкательство и тщеславие, похоть плотская, похоть очес и гордость житейская как в древние времена были, так и ныне остались, и до второго пришествия Христова пребудут врагами и предателями Истины и свидетелей Истины.

Но где вы, подруги дочери Иродиады? Мы слишком надолго оставили вас без внимания, которого вы столь достойны в сем случае. Паче всех пружин, на которые мы указали, блистает искусство дочери Иродиады, вашей предшественницы в искусстве нравиться. Какое же это искусство? Дочь Иродиады, ответствуют евангелисты, вошла и плясала пред собранием, и угодила Ироду и гостям его (см.: Мф. 14:6; Мк. 6:22). Вы отвращаетесь с негодованием, вы не хотите слушать. Мы не плясать учились, думаете, у нас нет ничего общего с дочерью Иродиады. Но из какого языка ни заимствуйте слово для означения вещи, вещь остается тою же. Не стараетесь ли, не ухищряетесь ли, не направляете ли всех движений в кружениях ваших к тому, чтобы нравиться - и мужескому полу нравиться? Здесь нет ничего сладострастного, говорите; но то ли чувствуете? Посмотритесь в зеркало совести! Если сюда не входит похоть плотская, то для чего девица не довольствуется подругою при упражнении в сем телодвижении? Дочь Иродиады плясала ли с лицом мужеского пола, сего не видно в евангельском повествовании; а в вашем мире каждая планета имеет спутника в своих кружениях. Но зеркало совести вашей не так чисто и светло, как те зеркала, пред которыми вы, иногда не помолившись Богу, значительную часть драгоценного утра теряете в трудах и напряжениях, облегчаемых только желанием и надеждою нравиться. Итак, вот вам другое зеркало - слово Господне; оно вернее совести вашей: Горе миру от соблазн, глаголет Господь, обаче горе человеку тому, им же соблазн приходит (Мф. 18:7). Аз глаголю вам, говорит Господь Бог Иисус Христос, яко всяк, иже воззрит на жену, ко еже вожделети ея, уже любодействова с нею в сердце своем (Мф. 5:28).

Но если дочь Иродиады плясала, стараясь угодить Ироду и гостям его, то и девице Ирод также хотел угодить клятвенным обещанием ей всего, чего попросит. Если гости боялись не угодить женщинам и самому царю защищением невинности, то и царь для гостей своих не хотел отказать девице. Одна Иродиада угождала себе одной непосредственно, прочие все угождали друг другу; но как никто не думал угождать Богу, то все вкупе угодили одной Иродиаде и древней злобе - диаволу. Но они не были учениками Иисуса Христа; мы же, слушатели, мы, христиане, веруем в распятого Иисуса Христа; а Он распялся, вы сами знаете, не для того, чтобы исполнить суетные правила мира сего и угодить страстям и предрассудкам человеческим, но чтобы исполнить волю Отца Своего и спасти бедных грешников. Потщимся быть подражателями Спасителя нашего и убоимся угождать хотениям плоти и крови как в самих себе, так и в других. Святой апостол внушает: Иже Христовы суть, плоть распяша со страстми и похотми (Гал. 5:24), и Бог разсыпа кости человекоугодников (Пс. 52:6). Потщимся паче всего угождать Богу верою и любовью к Сыну Его Иисусу Христу и жизнью по Его заповедям. Без веры во Христа не можно угодить Богу; без любви ко Христу вера мертва и не спасает; но аще любите Мя, глаголет Спаситель, заповеди Моя соблюдите (Ин. 14:15). Когда так будем угождать Богу, то научимся угождать и ближнему; ибо, по заповеди апостольской, должны есмы не себе угождати, кийждо нас ближнему да угождает во благое (Рим. 15:1-2). Но каким образом? По образу, какой нам дал Иисус Христос, из любви к Богу, пред Богом и ради Бога будем любить друг друга, искренно и ревностно друг другу добра желать, друг другу добро творить и добро богоугодное. Когда так угождать друг другу будем, то истинно каждый из нас угодит и себе самому, угодит своей совести, своему сердцу, своему разуму и самой плоти своей. Совесть будет чиста, мир Божий осенит совесть, сердце облагородится, познает сладость благотворения и любви Божией, разум возвысится и будет здрав и смирен под руководством премудрости Божией; тогда человек узрит и скажет: вот божественное искусство быть благополучным, вот истинное благополучие! Веселящуся сердцу, сказано, лице цветет (Притч. 15:13), а сердце, любящее Христа и человеков ради Христа, радуется о Господе даже сквозь слезы и в любви Его обретает изобильное утешение в самых страданиях. Но вот также искусство приобретать и сохранять истинную красоту и любезность! Кто постоянно любит Иисуса Христа и добродетель, тот не стареет, а только делается как Ангел Божий; и наконец, когда узрит Иисуса Христа в Небесном Царствии, тогда будет подобен Ему не только в душе, но и в теле.

Христианские девы и жены! Входя в собрания, поминайте Иродиаду и дочь ее с блюдом в руках и с главою Иоанна Крестителя.

Помяни нас, Креститель Христов, да избавимся от беззаконий наших; ибо дана тебе великая благодать от Господа Бога молиться о нас и помогать нам. Аминь.